Название: "Шизофрения"
Автор: maryana_yadova
Пейринг: Имс/Артур
Рейтинг: R
Жанр: ангстовый романс
Размер: драббл
читать дальшеПервая встреча с Имсом была как поход в театр, где Артур, был, конечно же, зрительным залом. Тогда и влип. Разве что не пер Имсу розовый букет, но сразу был готов внимать, и почитать, и умолять продолжать.
Вторая встреча была похожа на поход к психоаналитику или какой-нибудь гребаный тренинг, когда из тебя достают то, о чем ты подозревал, но не хотел себе в этом признаваться. Например, то, что раздражение может иметь абсолютно извращенные корни.
Кроме того, стало ясно, что некоторые типы вполне могут прожечь дыру в пиджаке на спине одним только взглядом. И что некоторых типов не портит пухлый рот, хотя и выглядит сладострастно до похабщины. Артуру никогда не нравилась похабщина. Артуру никогда не нравились такие, как Имс.
Артур думал, что они с Имсом не сработаются. Что Имс может кинуть. Что раздражение — взаимное, это же было видно — вскоре сделает обстановку невыносимой. И он даже мог представить, как врежет Имсу. О да.
Артур не предполагал, что первое публичное имсово "детка" заставит его уши запылать до отвращения по-мальчишески. И что, несмотря на отвращение, ему будет хотеться услышать это дикое обращение вновь.
Он не предполагал, что действительно услышит его вновь, да еще вкупе с чудовищными пошлостями, – стоя с Имсом непростительно близко на какой-то лестничной площадке, засыпанной свежей известью, – во сне, во время репетиции общего снохождения.
После этого он стал избегать Имса и даже на совещаниях садиться от него подальше.
Имс продолжал его подкалывать, но не настолько изощренно, чтобы это могло стать проблемой. Вообще, Имс все больше уходил в дело и уже не смотрел Артуру в спину, и не шептал ему отвратительные вещи, мимоходом касаясь его плечом.
Постепенно Артур понял, что сам все придумал. Он вовсе не был настолько привлекателен, чтобы действительно привлечь имитатора.
Проблем больше действительно не было.
За исключением одной — Артур хотел, чтобы проблемы были.
То, как Артур хотел этого все сильнее, отражалось в том, насколько холоднее он разговаривал с Имсом. Наступил момент, когда его ледяная вежливость стала походить на откровенное хамство. Артур никогда себе раньше этого не позволял.
Он думал, что рано или поздно Имс сорвется. Но он никак не ожидал, что ответный удар тот нанесет, просто положив ладонь на артурово колено в ответ на очередную нотацию, от которых координатора самого уже тошнило.
Они ехали в такси на заднем сиденье, и Артур дернулся так, что почти ударился головой о потолок.
— Расслабься, детка, — сказал Имс без улыбки, и Артур судорожно вцепился в его руку, чтобы отодрать от своего тела.
Вместо этого его пальцы сжали пальцы Имса, а потом переплелись, будто склеенные. И Артур не мог пошевелиться, когда Имс тискал и сжимал его руку, и ласкал, и гладил, и когда он назвал таксисту адрес парижской квартиры Артура, хотя никогда раньше у него не был.
Он не смог ничего сказать и тогда, когда Имс тащил его по винтовой лестнице на четвертый этаж, вытирая его дорогим френчем стены подъезда, он вообще ничего не помнил и, вероятно, не соображал, пока не обнаружил себя уже под Имсом, стоящим на коленях, распластанным грудью по кровати и упирающимся лицом в простыню. Кажется, он кричал. Что именно, он не хотел вспоминать. Не хотел настолько унижаться перед собой. Первый раз настолько походил на изнасилование, что уж от этой мысли Артур задыхался он ненависти.
В том числе ненависти к себе. Ведь ему было сладко до омерзения.
***
Артур был убежден, что второго раза не будет. Поэтому, плавясь от презрения к самому себе, представлял его лежа в ванне, когда толстый слой пены целомудренно скрывал самые ярко очевидные действия.
Второй раз Имс даже его не трахал. Совсем. Он позвонил в дверь поздно вечером, и Артур без слов пропустил его в квартиру, прижавшись к стене, чтобы Имс ненароком не задел, входя. Горло и язык опять отказали ему, и он молча наблюдал, как Имс снимает оранжевую рубашку с африканскими узорами. Раздевшись не торопясь, имитатор цинично выдрал Артура из дорогой черной пижамы и уронил его на кровать, перед этим лениво сбросив покрывало и погасив свет. Теперь кровать освещали только огни рекламы со здания банка напротив, но даже при их свете Артур видел контуры татуировок на теле конченого ублюдка, который жадно вылизывал его шею. Имс напоминал Артуру шамана, совершающего магический обряд, вызывающего духов, изгоняющего бесов – он колдовал над телом Артура, которое совершенно независимо от воли выгибалось, трепетало, дергалось и извивалось. Как будто Артур не имел к нему никакого отношения. Как будто оно только и ждало Имса, жаркого, дикого и похотливого.
И, как шаман, Имс был наделен поистине опустошающей силой. Ибо если в начале ночи Артур не мог оторвать руки от кровати, чтобы просто дотронуться до Имса, как будто бы приколоченный гвоздями, то под утро внезапно осознал, что обвивает шею и плечи Имса, как женщина, и целует, господи милосердный, целует его всюду, куда может дотянуться, пока Имс продолжал свои истязания.
Еще Артур шептал ему что-то, совсем невообразимое. Но об этом он тоже не хотел вспоминать. Такие вещи вообще нельзя никому говорить, даже в постели, по мнению Артура. Он не краснел при этой мысли, нет, а ухал куда-то в сосущее под ложечкой холодное отчаяние.
***
Третьего раза Артур ждал три недели, и в конце концов ему стало казаться, что ничего уже не будет.
Ему стоило чудовищных усилий воли не вздрагивать, когда Имс ненароком к нему прикасался, – и не заливаться краской, как курсистка, – когда смотрел на него с говорящей ухмылкой.
Впрочем, еще хуже было, когда Имс не прикасался и не смотрел.
Третий раз случился за три часа до операции извлечения, на рассвете, в дешевой съемной квартире в Венеции, среди сырости, старинных зеркал, розово-серого неба, заглядывающего через открытый балкон, запаха рыбы, гнили и кофе – и, для полноты впечатления, под громкие католические хоралы, которые слушал с утра пораньше старик-сосед. Думая, что это начало шизофрении, Артур вернулся к возможности мыслить, когда этот старик вышел на балкон покурить. Ему отлично были слышны грудные стоны Артура, который, сидя на коленях у имитатора, извивался на его члене, уже накрываемый нестерпимо сладкой волной. Перед тем, как Артура этой волной разнесло на мелкие кусочки, он успел услышать хриплый голос Имса:
– Ну, детка, скажи, что тебе охуенно со мной? Ну скажи?
И Артур не смог сдержать себя: содрогаясь, он выкрикнул в шею Имсу: «Да, да! Ты же знаешь – что да, сука!» И это было очевидно слишком.
***
Четвертый раз снова походил на изнасилование. Это было после извлечения, которое сильно покорежило если не психику, то уж точно нервную систему всех тех, кто в нем участвовал. А не надо было спускаться в сон серийного убийцы с ярко выраженным маниакальным синдромом.
Имс ввалился в квартиру Артура пьяный в люльку, и когда Артур увидел его бешеные возбужденные глаза, то почувствовал моментальную слабость в коленях. «Когда же ты оставишь меня в покое, Имс!» – с совершенно искренним яростным отчаянием шипел он, пока Имс раздирал на нем рубашку. Мелкие пуговицы рассыпались градом, как бусы. «Когда-нибудь оставлю», – так же зло шипел Имс в ответ.
В этот раз Артур прокусил ему губу.
Утром Имс светским тоном попросил сварить ему кофе и не менее светски сообщил, что уезжает в Африку. А может, в Ирландию. А может, в Среднюю Азию – он давно хотел посмотреть Самарканд, Хиву и Бухару, по его признанию. Артур в гробу слышал все его признания, он просто вздохнул так, как будто перед ним открыли дверь клетки. Имс уловил этот вздох и долго молча смотрел. Потом выпил кофе и очень быстро попрощался.
Артур долго стоял посреди пустой спальни, где еще витал запах Имса и секса, и смотрел на свою растерзанную рубашку, тряпкой валявшуюся на полу. И на мелкие пуговицы по углам.
Он ни за что бы не признался даже себе, что ему хотелось выть, как брошенной собаке.
***
Прошло полгода. За это время Артур даже не раз пытался позвонить Имсу, но абонент традиционно был недоступен.
Артур пробовал встречаться с мужчинами, по типажу напоминавшими ему Имса, однако сбегал еще на этапе первого свидания в ресторане. С девушками получалось лучше, пока Артур не поймал себя на том, что, трахая их, всегда вспоминает.
Секс был с этого момента под запретом.
Артур потерял всякую надежду, завязал с дримшэрингом, устроился работать банковским клерком и наложил на себя добровольный целибат. Но ничто не длится вечно, и Имс позвонил сам. Он был в Париже и хотел «повидаться с коллегой». От этой формулировки по телу Артура покатился холод, быстро превращавшийся в жар.
Он сбежал с работы, чтобы никогда туда не вернуться, и ждал Имса три часа подряд, просто сидя на кухне и глядя на белый кофейный сервиз, изучая все его невидимые трещинки и пятнышки.
Имс был неправдоподобно весел и еще более неправдоподобно вежлив. Артур до последнего не верил, что все закончится кофепитием, пока Имс не потянулся к ручке входной двери.
– Я тебе наскучил? – спросил Артур совершенно безучастным тоном.
Имс замер, так и не повернув ручку.
– Что ты имеешь в виду, Арти?
– Мы не виделись полгода, а ты даже ни разу… – Артур сглотнул. – Ни разу ко мне не прикоснулся. Я больше тебя не интересую, Имс?
– Артур, ты мне прекрасно дал понять в прошлый раз, чтобы я оставил тебя в покое.
– Странно, но я никогда раньше не замечал, что ты полный идиот.
– Да неужели? – прищурился Имс, разворачиваясь.
– Может быть, ты чуть позже оставишь меня в покое?
– Насколько позже?
– Лет через десять, например. Хотя не знаю. Может быть, еще немного позже.
– Иногда мне кажется, детка, что у тебя шизофрения, – констатировал Имс, сгребая бывшего координатора за майку. – Или приступы амнезии. Или и то и другое вместе.
«Иногда мне тоже так кажется", – подумал Артур, традиционно не успев отследить, как оказался под Имсом, да к тому же еще обнимая его ногами за талию и самозабвенно вылизывая ему небо.
О том, что все это может быть сном, Артур больше не думал. Еще с того первого раза с Имсом он выбросил свой тотем.
Автор: maryana_yadova
Пейринг: Имс/Артур
Рейтинг: R
Жанр: ангстовый романс
Размер: драббл
читать дальшеПервая встреча с Имсом была как поход в театр, где Артур, был, конечно же, зрительным залом. Тогда и влип. Разве что не пер Имсу розовый букет, но сразу был готов внимать, и почитать, и умолять продолжать.
Вторая встреча была похожа на поход к психоаналитику или какой-нибудь гребаный тренинг, когда из тебя достают то, о чем ты подозревал, но не хотел себе в этом признаваться. Например, то, что раздражение может иметь абсолютно извращенные корни.
Кроме того, стало ясно, что некоторые типы вполне могут прожечь дыру в пиджаке на спине одним только взглядом. И что некоторых типов не портит пухлый рот, хотя и выглядит сладострастно до похабщины. Артуру никогда не нравилась похабщина. Артуру никогда не нравились такие, как Имс.
Артур думал, что они с Имсом не сработаются. Что Имс может кинуть. Что раздражение — взаимное, это же было видно — вскоре сделает обстановку невыносимой. И он даже мог представить, как врежет Имсу. О да.
Артур не предполагал, что первое публичное имсово "детка" заставит его уши запылать до отвращения по-мальчишески. И что, несмотря на отвращение, ему будет хотеться услышать это дикое обращение вновь.
Он не предполагал, что действительно услышит его вновь, да еще вкупе с чудовищными пошлостями, – стоя с Имсом непростительно близко на какой-то лестничной площадке, засыпанной свежей известью, – во сне, во время репетиции общего снохождения.
После этого он стал избегать Имса и даже на совещаниях садиться от него подальше.
Имс продолжал его подкалывать, но не настолько изощренно, чтобы это могло стать проблемой. Вообще, Имс все больше уходил в дело и уже не смотрел Артуру в спину, и не шептал ему отвратительные вещи, мимоходом касаясь его плечом.
Постепенно Артур понял, что сам все придумал. Он вовсе не был настолько привлекателен, чтобы действительно привлечь имитатора.
Проблем больше действительно не было.
За исключением одной — Артур хотел, чтобы проблемы были.
То, как Артур хотел этого все сильнее, отражалось в том, насколько холоднее он разговаривал с Имсом. Наступил момент, когда его ледяная вежливость стала походить на откровенное хамство. Артур никогда себе раньше этого не позволял.
Он думал, что рано или поздно Имс сорвется. Но он никак не ожидал, что ответный удар тот нанесет, просто положив ладонь на артурово колено в ответ на очередную нотацию, от которых координатора самого уже тошнило.
Они ехали в такси на заднем сиденье, и Артур дернулся так, что почти ударился головой о потолок.
— Расслабься, детка, — сказал Имс без улыбки, и Артур судорожно вцепился в его руку, чтобы отодрать от своего тела.
Вместо этого его пальцы сжали пальцы Имса, а потом переплелись, будто склеенные. И Артур не мог пошевелиться, когда Имс тискал и сжимал его руку, и ласкал, и гладил, и когда он назвал таксисту адрес парижской квартиры Артура, хотя никогда раньше у него не был.
Он не смог ничего сказать и тогда, когда Имс тащил его по винтовой лестнице на четвертый этаж, вытирая его дорогим френчем стены подъезда, он вообще ничего не помнил и, вероятно, не соображал, пока не обнаружил себя уже под Имсом, стоящим на коленях, распластанным грудью по кровати и упирающимся лицом в простыню. Кажется, он кричал. Что именно, он не хотел вспоминать. Не хотел настолько унижаться перед собой. Первый раз настолько походил на изнасилование, что уж от этой мысли Артур задыхался он ненависти.
В том числе ненависти к себе. Ведь ему было сладко до омерзения.
***
Артур был убежден, что второго раза не будет. Поэтому, плавясь от презрения к самому себе, представлял его лежа в ванне, когда толстый слой пены целомудренно скрывал самые ярко очевидные действия.
Второй раз Имс даже его не трахал. Совсем. Он позвонил в дверь поздно вечером, и Артур без слов пропустил его в квартиру, прижавшись к стене, чтобы Имс ненароком не задел, входя. Горло и язык опять отказали ему, и он молча наблюдал, как Имс снимает оранжевую рубашку с африканскими узорами. Раздевшись не торопясь, имитатор цинично выдрал Артура из дорогой черной пижамы и уронил его на кровать, перед этим лениво сбросив покрывало и погасив свет. Теперь кровать освещали только огни рекламы со здания банка напротив, но даже при их свете Артур видел контуры татуировок на теле конченого ублюдка, который жадно вылизывал его шею. Имс напоминал Артуру шамана, совершающего магический обряд, вызывающего духов, изгоняющего бесов – он колдовал над телом Артура, которое совершенно независимо от воли выгибалось, трепетало, дергалось и извивалось. Как будто Артур не имел к нему никакого отношения. Как будто оно только и ждало Имса, жаркого, дикого и похотливого.
И, как шаман, Имс был наделен поистине опустошающей силой. Ибо если в начале ночи Артур не мог оторвать руки от кровати, чтобы просто дотронуться до Имса, как будто бы приколоченный гвоздями, то под утро внезапно осознал, что обвивает шею и плечи Имса, как женщина, и целует, господи милосердный, целует его всюду, куда может дотянуться, пока Имс продолжал свои истязания.
Еще Артур шептал ему что-то, совсем невообразимое. Но об этом он тоже не хотел вспоминать. Такие вещи вообще нельзя никому говорить, даже в постели, по мнению Артура. Он не краснел при этой мысли, нет, а ухал куда-то в сосущее под ложечкой холодное отчаяние.
***
Третьего раза Артур ждал три недели, и в конце концов ему стало казаться, что ничего уже не будет.
Ему стоило чудовищных усилий воли не вздрагивать, когда Имс ненароком к нему прикасался, – и не заливаться краской, как курсистка, – когда смотрел на него с говорящей ухмылкой.
Впрочем, еще хуже было, когда Имс не прикасался и не смотрел.
Третий раз случился за три часа до операции извлечения, на рассвете, в дешевой съемной квартире в Венеции, среди сырости, старинных зеркал, розово-серого неба, заглядывающего через открытый балкон, запаха рыбы, гнили и кофе – и, для полноты впечатления, под громкие католические хоралы, которые слушал с утра пораньше старик-сосед. Думая, что это начало шизофрении, Артур вернулся к возможности мыслить, когда этот старик вышел на балкон покурить. Ему отлично были слышны грудные стоны Артура, который, сидя на коленях у имитатора, извивался на его члене, уже накрываемый нестерпимо сладкой волной. Перед тем, как Артура этой волной разнесло на мелкие кусочки, он успел услышать хриплый голос Имса:
– Ну, детка, скажи, что тебе охуенно со мной? Ну скажи?
И Артур не смог сдержать себя: содрогаясь, он выкрикнул в шею Имсу: «Да, да! Ты же знаешь – что да, сука!» И это было очевидно слишком.
***
Четвертый раз снова походил на изнасилование. Это было после извлечения, которое сильно покорежило если не психику, то уж точно нервную систему всех тех, кто в нем участвовал. А не надо было спускаться в сон серийного убийцы с ярко выраженным маниакальным синдромом.
Имс ввалился в квартиру Артура пьяный в люльку, и когда Артур увидел его бешеные возбужденные глаза, то почувствовал моментальную слабость в коленях. «Когда же ты оставишь меня в покое, Имс!» – с совершенно искренним яростным отчаянием шипел он, пока Имс раздирал на нем рубашку. Мелкие пуговицы рассыпались градом, как бусы. «Когда-нибудь оставлю», – так же зло шипел Имс в ответ.
В этот раз Артур прокусил ему губу.
Утром Имс светским тоном попросил сварить ему кофе и не менее светски сообщил, что уезжает в Африку. А может, в Ирландию. А может, в Среднюю Азию – он давно хотел посмотреть Самарканд, Хиву и Бухару, по его признанию. Артур в гробу слышал все его признания, он просто вздохнул так, как будто перед ним открыли дверь клетки. Имс уловил этот вздох и долго молча смотрел. Потом выпил кофе и очень быстро попрощался.
Артур долго стоял посреди пустой спальни, где еще витал запах Имса и секса, и смотрел на свою растерзанную рубашку, тряпкой валявшуюся на полу. И на мелкие пуговицы по углам.
Он ни за что бы не признался даже себе, что ему хотелось выть, как брошенной собаке.
***
Прошло полгода. За это время Артур даже не раз пытался позвонить Имсу, но абонент традиционно был недоступен.
Артур пробовал встречаться с мужчинами, по типажу напоминавшими ему Имса, однако сбегал еще на этапе первого свидания в ресторане. С девушками получалось лучше, пока Артур не поймал себя на том, что, трахая их, всегда вспоминает.
Секс был с этого момента под запретом.
Артур потерял всякую надежду, завязал с дримшэрингом, устроился работать банковским клерком и наложил на себя добровольный целибат. Но ничто не длится вечно, и Имс позвонил сам. Он был в Париже и хотел «повидаться с коллегой». От этой формулировки по телу Артура покатился холод, быстро превращавшийся в жар.
Он сбежал с работы, чтобы никогда туда не вернуться, и ждал Имса три часа подряд, просто сидя на кухне и глядя на белый кофейный сервиз, изучая все его невидимые трещинки и пятнышки.
Имс был неправдоподобно весел и еще более неправдоподобно вежлив. Артур до последнего не верил, что все закончится кофепитием, пока Имс не потянулся к ручке входной двери.
– Я тебе наскучил? – спросил Артур совершенно безучастным тоном.
Имс замер, так и не повернув ручку.
– Что ты имеешь в виду, Арти?
– Мы не виделись полгода, а ты даже ни разу… – Артур сглотнул. – Ни разу ко мне не прикоснулся. Я больше тебя не интересую, Имс?
– Артур, ты мне прекрасно дал понять в прошлый раз, чтобы я оставил тебя в покое.
– Странно, но я никогда раньше не замечал, что ты полный идиот.
– Да неужели? – прищурился Имс, разворачиваясь.
– Может быть, ты чуть позже оставишь меня в покое?
– Насколько позже?
– Лет через десять, например. Хотя не знаю. Может быть, еще немного позже.
– Иногда мне кажется, детка, что у тебя шизофрения, – констатировал Имс, сгребая бывшего координатора за майку. – Или приступы амнезии. Или и то и другое вместе.
«Иногда мне тоже так кажется", – подумал Артур, традиционно не успев отследить, как оказался под Имсом, да к тому же еще обнимая его ногами за талию и самозабвенно вылизывая ему небо.
О том, что все это может быть сном, Артур больше не думал. Еще с того первого раза с Имсом он выбросил свой тотем.
@темы: maryana_yadova, Шизофрения